Градостроительство на Руси.
В период межплеменных войн и всеобщего хаоса в Русской земле 859-880 гг. участились нападения на Русь с Дикого Поля хазар, болгар, угров; в Степи кочевали торки, в 880 г. на востоке появились свирепые печенеги, а в 898 г., отступая от них на запад, «идоша угри мимо Киев горою». Все свидетельствовало о том, что опасность нарастала, а путь в Русь-страну с юга от степи был чист. Многотысячные смертоносные орды разноплеменных кочевников могли почти беспрепятственно достигать и нередко достигали Киевских высот.
Грозная ситуация требовала постоянной готовности не только в чисто воинском противоборстве, но и дополнительных защитных действий жизни и труда земледельческого населения. Русь должна была иметь меч и щит, а щита – не было. Силой указанных обстоятельств русские князья были вынуждены заняться оборонным строительством. Тем более, что страна в это время потеряла много людей в битвах с хазарами (уничтожено русское войско каспийского рейда), с греками (Осколд «возвратишася от Царяграда в мале дружине и бысть в Киеве плач велий»).
Известия об активном градостроительстве в Руси-стране начинаются с конца IX века. В них часто встречается слово «город», но в каком из трех его основных значений (община, крепость, ограда) не всегда ясно. Приходится его «расшифровывать» в каждом случае, учитывая варианты слова «город», косвенные данные об обстоятельствах, активности, объемах строительных работ…
Возведение заграды.
В 882 году «Седе Олегъ, княжа в Кыеве. И рече Олегъ: «Се буди мати городомъ (вар. градовомъ) роускымъ». И беша у него словени, и варязи, и прочии, прозвашася русью. Се же Олегъ нача городы ставить. И оустави дани словеномъ, и кривичемъ, и мерямъ. И оустави варягомъ дань даяти от Новагорода 300 гривенъ на лето мира деля, еже до смерти ярославля даяше варягомъ» (ПСРЛ, П, 1962, стб.17).
Хотя слово «город» многозначно, всю запись можно прочесть как программу и сообщение о начале строительства Заграды Руси. Перед нами, по существу, логическая причинно-следственная цепочка. Сначала здесь объявлено, что Киев «буди мати градовомъ роускымъ» (так в Хлебниковском списке ПВЛ). Это «буди» — о будущем, потому что «градовы» (здесь можно видеть особое слово, очевидно, — ограды, преграды) только еще задуманы. Затем все варяги, словены и прочие назвали себя или были официально названы русью, то есть национально уравнены, мобилизованы или «военно обязаны». Потом Олег «нача городы ставить». В понятие «городы» здесь конечно входили и «градовы», по отношению к которым Киев стал «мати». В связи с началом крупных градостроительных работ потребовалось материальное обеспечение. Поэтому-то «оустави дани словеномъ, и кривичемъ, и мерямъ». А для охраны создаваемых «градов» (мира деля) «оустави варягомъ дань даяти от Новагорода 300 гривенъ на лето» (очевидно, разверстка на 300 бояр новгородской Господы). Олег княжил 33 года и все это время видимо создавал грады и градовы около Киева.
Великий князь Игорь, сменивший Олега и княживший 28 лет, продолжил его начинание по тому же адресу, так как сообщая о градостроительной деятельности этого князя, летописец «пролонгировал» прежнее известие, использовав те же выражения: «И седе Игорь, княжа в Кыеве, и беша у него варязи мужи словене, и оттоле прочии прозвашася русью. Сеи же Игорь нача грады ставити, и дани устави словеномъ, и варягомъ даяти, и кривичемъ и мерямъ дань даяти варягомъ, а от Новагорода 300 гривенъ на лето мира деля» (Новг. I лет. ст.и мл. изв., 1950, с.107).
Дани шли в Киев, в том числе варягам-наймитам, не только во времена Олега Вещего и Игоря Старого, но и Святослава Храброго, Ярополка Узюрпатора, Владимира Святого, Святополка Окаянного, Мстислава Лютого, аж до смерти Ярослава Мудрого, — в общем более 170 лет. Конечно не при каждом князе активно велось строительство Заграды: оно оживлялось только во времена нарастания военных угроз. А деньги (гривны) для содержания варягов собирались беспрерывно, ежегодно. Особенно огромные градостроительные работы развернулись при князе Владимире Святом после принятия на Руси христианства.
В 988 году «рече Володимеръ: «Се не добро, еже малъ городъ около Кыева». И нача ставити городы по Десне, и по Востри, и по Трубежеви, и по Суле, и по Стугне; и поча нарубати муже лучшие от словенъ, и от кривичъ, и от чуди, и от вятичъ, — и от сих насели грады: бе бо рать от печенегъ, и бе воюяся съ ними и одоляя имъ» (ПСРЛ, I, 1846,с.52).
Во всей этой записи о грандиозных градостроительных работах особо замечается начальная фраза князя Владимира «малъ городъ около Кыева». Она представляется единственным в летописях указанием на Заграду Руси («город» как «щит» около Киева упомянут в единственном числе). Позднее другие летописцы изменили фразу: «мало городов около Киева», так как это подкреплялось дальнейшим перечнем уже множества населенных пунктов-крепостей вдоль рек и фразой «насели грады».
Что особенно важно, здесь просматриваются также два этапа строительства Заграды около Киева: «мал город» существовал возле столицы до Владимира (его построили Олег и Игорь), много городов (оград и крепостей) по многим рекам строил уже князь Владимир. Княжил он до 1015 года, следовательно, все это время (27 лет) «мал город около Киева» расширялся до города грандиозного.
В 1032 году «Ярославъ поча ставити городы по Ръси» (ПСРЛ, I, с.65). Запись адресна и аналогична всем предыдущим, подкрепляя правильность их трактовок. Работы велись, очевидно, «до смерти ярославле» в 1055 году (23 года).
В целом, возможная длительность заградительных работ только при упомянутых четырех великих князьях-градостроителях составляет более 110 лет. После Ярослава прямых известий о них нет. Однако это не значит, что градостроительство не велось. Вот одно косвенное свидетельство для начала XII века.
В 1223 году, после разгрома монголами половцев, хан Котян «с иныи князьми и со останкомъ половецъ прибегоша идеже зовется валъ Половецький» (ПСРЛ, I, с.216). Преследуя половцев, к валу подскакивали и монголы (ПСРЛ, I, с.189). Вал этот находился очевидно возле реки Сулы «близ Руси». Он не просто подходил к Днепру, а дальше других выступал на юг в Степь. Цепочки градов начали создавать здесь еще при Олеге, Игоре (Воинь, возможно Лубен Ромен?), а сам вал был насыпан очевидно пленными половцами в начале XII века. Земля здесь принадлежала тогда переяславскому князю Владимиру Мономаху, а он несколько раз побеждал половцев на рубеже XI-XII веков и пригонял на Русь великое множество пленных кочевников вместе с их семьями и кибитками.
Змиевы валы.
Дерево-земляные укрепления Заграды были недолговечны и быстро ветшали, если их не возобновляли, не ремонтировали. С исчезновением деревянных стен оставались валы. Но и они тоже разваливались, расплывались, а рвы возле них затягивались грунтом. Уже с конца XI и до XIII вв. летописи довольно часто упоминают просто «валы» как топографические ориентиры по ходу описания войн с половцами, освещения княжеских усобиц. Вот несколько примеров.
На Правобережье Днепра в 1093 году русские войска «преидоша Стугну реку,..минувше Треполь проидоша валъ. И се – половци идяху противу, и стрелци перед ними. Нашим же ставшим межи валома, поставиша стяги своя, и поидоша стрелци из валу. И половци прешедше к валови, поставиша стягы свое…» (ПСРЛ, с.91). В 1151 году «Гюрги же (Юрий Долгорукий) то слышавъ, и иде черес боръ к Верневу и оттоле иде за валъ и ста оу Безанице…Князья исполцивши полкы своя, поидоша мимо Василевъ через Стугну, и пришедше к валови и, не проходяче валу, ту сташа…Изяслав и Ростислав, прошедше вал на чистое поле, и поидоша битися» (ПСРЛ, II, стб.433-435).
На Левобережье Днепра под 1095 годом: «И прииде Итларь оу городъ Переяславль, а Китанъ ста межи валома, свои…». В 1149 году князья «позори исполнися и ста межи валома, ста же полкы своими об оноу стороу Трубеша…Видев же Гюрги и Святослав Ольгович.., исполцивше полкы своя, поидоша противу им, и прошедше вал, ту сташа…» (ПСРЛ, II, стб.379,381).
С тех давних пор еще более оплывшие валы получили в народе название «Змиевых». Название имеет под собой три основания: историческое, символическое и сказочное. Под 1223 годом в летописи упоминается Половецкий вал, о котором уже говорилось. Но в 1103 г., когда Мономах победил половцев, то «рече Володимеръ: «Богъ избавилъ ны есть от враг нашихъ.., и покори враги наша, и скруши главы змеевыя» (ПСРЛ, II, стб.255). Вот с какого времени русские люди отождествляли кочевников со страшным многоголовым змеем, который неожиданно налетал на Русь, пожирал ее людей, сжигал ее города и веси.
Валы и рвы, насыпанные и прокопанные пленными кочевниками, послужили основой для былины о змее и братьях-кузнецах Козьме и Демьяне. Схватив раскаленными щипцами змея за язык, братья впрягли его в огромный плуг и пропахали по Полю гигантскую борозду до самого моря. Остатки этой борозды и видны на Киевщине и Переяславщине «до сего дне».
Но «Змиевы валы» — это не «градовы», не линии оборонительных сооружений Заграды, а их остатки. Змиевы валы никто специально не возводил, не строил. Понятие появилось тогда, когда Заграда уже перестала функционировать и пришла в негодность. Вместо грандиозного города появилось грандиозное городище, мертвый город, остов которого все более исчезал от столетия к столетию. Грозно возвышаясь когда-то вокруг людей множеством своих бесконечных укреплений, сверхгород сначала осел до уровня валов, потом весь ушел в землю, сравнявшись с ее поверхностью.
Картографирование Змиевых валов краеведами и историками в XIX-XX веках, разведочные раскопки А. Бугая, работы археологической экспедиции Украинской Академии Наук в 1974-85 годах под руководством М. Кучеры позволили получить добротный материал для суждения об особенностях Заграды, своеобразии ее былых объектов, характере конструкций. Здесь целесообразно с опорой на этот материал дать хотя бы тезисно детальное представление о всем комплексе защитных сооружений Заграды, дополнив картину необходимыми «градостроительными» комментариями.
Зонирование.
Грандиозный Приднепровский город Руси IX-XI вв. имел три главных зоны расселения трех по происхождению племен. Русы в нем занимали Правобережье Днепра, поляне – Левобережье, а северы располагались в тылу на севере Левобережья по рекам Десне, Сейму (линий Заграды у них не было). Между крайне южными, внешними линиями укреплений существовали особые зоны, в которых обитали небольшие племена «заслона» из кочевников: торков, печенегов, берендеев, турпеев, коуев, салбиров.
По данным анализа погребений, а также летописным сведениям торки располагались по левым притокам Роси вплоть до Днепра. Основная часть печенегов находилась в верховьях Росавы. Берендеи жили по западным притокам Роси. В 40-х годах XII века племена объединились в союз «Черных клобуков». Эти «каракалпаки» совместно с русью и варягами несли охрану южной границы правобережной Киевщины. Центром союза Черных клобуков был в XI-XII вв. город Торческ.
На Левобережье Днепра торки жили сначала с юга от Переяславля по берегу Днепра, позднее –— севернее на Трубеже. Переяславские же турпеи обитали западнее, по Левобережью Днепра. Их главным городом был Саков. А в междуречье Остра и Сейма размещались черниговские коуи и салбиры. В целом, привлечение этих кочевников позволило создать глубоко эшелонированную оборону, лишить внезапности внешнего нападения и, в дополнение ко всей сложной системе Заграды, укрепить оборону Руси на путях к Киеву, Переяславлю, Чернигову.
Типология сооружений.
Еще при фиксации Змиевых валов краеведами и историками XIX-XX веков было определено три типа заградительных объектов.
1 – линии дерево-земляных оград — градовы (в остатках — Змиевы валы)
2 – линии таких же оград, но с цепочками городков-крепостей по их трассам - градовы и грады (в остатках — Змиевы валы с городищами и селищами),
3 – цепочки или сгустки городков-крепостей (в остатках – городища и селища)
В разных местах и разное время строительства применяли разные типы. В. Кучера отметил, что «отсутствуют городища в линиях таких валов: Барахтянско-Фастовско-Житомирском, Дорогинском, Попельянско-Зарубинецком, Котлярском, а также в несохранившемся валу в междуречье Ротка-Каменка» (первый тип, градовы).
«Цепочки городищ сочетаются со Змиевыми валами: по речкам Вита-Бобрица (ближайшим к Киеву), по левому берегу Днепра, по правому берегу нижней Сулы, по левому берегу Роси от Ракитного до Белой Церкви» (второй тип, градовы и грады).
Цепочки из одних городищ (без Змиевых валов, третий тип) обнаружены по правому берегу нижней Десны, правому берегу Трубежа, в бассейне верхнего течения Сулы, по левому берегу среднего и нижнего течения Роси от Росавы до Ротка; по нижнему течению Роси и Роставице; по правому берегу Днепра от устья Стугны до устья Роси. Городища преимущественно располагаются по северным берегам рек, имея пред собой с юга водные преграды (со стороны Степи).
Позднейшие цепочки градов конца XI-XII вв. нигде не сочетаются с градовами (линиями стен и валов): на Левобережье и Правобережье Днепра, западнее ареала Заграды, покрывая густой сетью междуречье Тетерева-Случи, вплоть до верховьев Южного Буга.
Все типы и системы «градов» были использованы стратегически, географически и топографически для лучшей организации обороны Руси с южного направления, со стороны Дикого Поля. Причем, в восточной части на Левобережье Днепра, на подступах к приграничному Переяславлю находилось три линии укреплений, сочетающихся с цепочками и сгустками крепостей, а на подступах к тыловому Чернигову превалировали сгустки крепостей. В западной части на Правобережье Днепра Заграда содержала от пяти до семи линий укреплений в сочетании с цепочками и сгустками крепостей. В целом Заграда представляла собой грандиозный комплекс различных видов и типов защитных сооружений и объектов, создававших глубокую эшелонированную оборону.
Конструкции линий укреплений.
Археологические раскопки и исследования Змиевых валов позволили выявить три вида конструкций древних оборонительных сооружений.
1 — Стены со срубной деревянной конструкцией. Они состояли из клетей, засыпанных внутри землей, стоящих друг возле друга в линию. Снаружи нижние венцы клетей были присыпаны землей, образуя валы. Перед валом с отступом от него (берма) прокапывался ров, грунт которого использовался для внутренней засыпки и наружной присыпки стен. Конструкция была обнаружена в более чем двадцати валах.
2 — Стены с перекладной конструкцией. Они состояли из ярусов продольных и поперечных бревен, уложенных в виде ряжевых настилов, засыпанных землей. Конструкция обнаружена в более чем тринадцати валах.
3 — Чисто земляные валы, насыпанные как эскарпы для увеличения и выравнивания высоты крутых береговых откосов.
У некоторых оборонительных линий возможно существовал 4 вид конструкций, который следовало бы назвать первым за его древность. Его археологи не обнаружили, да и не могли обнаружить. Это – китай-городская, плетневая конструкция (кита – плетенка, плетень). От нее не остается следов, если вал сильно оплывал, «растекался».
Деревянные вертикальные столбы такой конструкции устанавливались наверху вала в 15-20 см друг от друга и переплетались «тонким древием». Пространство между двумя линиями плетней по верху вала засыпалось землей, а сам плетень снаружи обмазывался глиной в противопожарных целях. Сверху такая «каменная стена» накрывалась деревянным настилом, а в необходимых местах ставилась заборола. Сама стена походила на стены украинских хат. Она даже белилась известью для защиты глиняной обмазки от атмосферных осадков (отсюда – “белгороды», а «бельцы» – маляры).
Китай-городской тип укреплений обнаружен, прежде всего, на валу Киевского городища VI века (следы “свай” в 15-20 см друг от друга). Такие же “белокаменные” укрепления имели очевидно Боричев, Детинка, Шекавица, Хоривица. В целом Киев представлял собой в IX-X вв. гнездовье этих крепостей вокруг глубокой долины речки Киянки, соединенных стенами-перемычками.
Чуть южнее Киева стояла мощная крепость Китаев или Китай-город с тремя такими же линиями стен, валов и рвов на приступе, затем крепость Хотов. Еще южнее возле устья Стугны стояла могучая крепость Витичев (“вит” – бог у словен, здесь – “город богов”). Базой же русских князей, дружин и варягов была крепость-город Родня в устье Роси (городище Княжая гора). На Левобережье Днепра мощной крепостью и воинской базой варягов была крепость Воинь (Воиньская Гребля с бухтой и причалами для речных судов), выдвинутая на юг в устье реки Сулы. Все эти крепости прикрывали подступы к Переяславлю и Киеву (Боричеву) с древних времен и были очевидно обновлены князем Олегом.
На Правобережьи Днепра градовы — линии стен, валов, рвов на юге от Киева сооружались, корреспондируясь по времени с летописными датами о строительстве их князьями: Олегом в конце IX в., Игорем – в первой половине X в., Владимиром – кон. X в., Ярославом – II четв. XI в. Естественно полагать, что китай-городские стены сначала устраивались при Олеге и Игоре на древнейших, ближайших к Киеву линиях укреплений IX-нач. X вв. по рекам Вита-Бобрица, затем Стугне («мал город около Киева»), а также на двух валах перед Переяславлем. Внешние линии укреплений по реке Рось сооружались, как записано, с 1032 года при Ярославе.
И действительно, археологи до сих пор затрудняются датировать, например, переяславские валы. Предполагается, что они могли быть возведены еще в скифские времена (до II в. до н.э.). А некоторые земляные валы по рекам Вита-Бобрица и Стугна не имеют позднейших срубных или перекладных конструкций. Наверняка они имели китай-городские плетнево-глиняные стены, как и древнейшие крепости с юга от Киева и Переславля.
Весь X век и первую половину XI Русь успешно противостояла печенегам. В середине XI века их сменили половцы. Первый их натиск пришелся на вторую половину XI века. Они много раз прорывались к Киеву, Переяславлю, Чернигову. В начале XII века все изменилось: русские князья перешли к тактике активной обороны и сами стали проходить в глубь степей для погрома половцев в местах их кочевий. Походы завершились таким разгромом кочевников, что до самой середины XII века у них была отбита охота нападать на Русскую землю.
Во второй половине XII века Киевская Русь раздробилась на мелкие уделы, князья стали приглашать кочевников для своих усобиц, а период характеризовался взаимными грабительскими набегами, совместными походами, мирами, битвами, обоюдными браками. Заграда Руси перестала функционировать как необходимое средство защиты. Судьба ее была предрешена силой новых обстоятельств, — она стала ненужной. Грандиозный город-мегаполис как возник из земли, также в нее же и «ушел».
